В каких случаях в качестве применимого права и ВЭС будут применяться принципы УНИДРУА? Пример из практики.
По своей правовой природе Принципы УНИДРУА[1] не являются юридически обязательным документом. Следовательно, нельзя считать указанное предписание обязанностью и, как следствие, преддоговорной ответственностью вообще.
По своей правовой природе названные Принципы не относятся ни к международно-правовым соглашениям (договорам, конвенциям), ни к обычаям. Это правила, разработанные в рамках международной (межправительственной) организации, носящие характер рекомендательных норм. Они имеют факультативное действие, т.е. применяются в тех случаях, когда стороны специально сделали на них ссылку в контракте. В подобных ситуациях содержащиеся в Принципах УНИДРУА материальные нормы, касающиеся заключения, исполнения или неисполнения, а также прекращения (расторжения) договора, заменяют собой нормы национального законодательства и тем самым сужают сферу его действия, а значит, и пределы расхождений в материальном праве различных государств. Принципы УНИДРУА, таким образом, направленные на достижение единообразия в правилах поведения для соответствующих отношений, выступают средством и результатом унификации в области права международной торговли.
Принципы УНИДРУА действуют исключительно в отношении международных торговых контрактов и представляют собой автономную, не связанную с каким-либо национальным правом систему. Наряду с другими аналогичными документами они призваны обеспечить переход к такому положению, когда в области регулирования торговых сделок национальное право вообще не будет применяться.
Принципы УНИДРУА являются элементом так называемого «lex mercatoria», т.е. гибкого, или мягкого, права. Важно подчеркнуть, что концепция lex mercatoria при всем многообразии интерпретации ее содержания все-таки имеет во всех случаях общий стержень. Это прежде всего выведение права международной торговли за рамки какой-либо конкретной правовой системы, будь то международная или национальная, с одной стороны, включение в его состав предписаний неправового характера, с другой стороны. Наконец, это отказ от традиционных коллизионных принципов как основного инструментария МЧП и замена их «вненациональными», «автономными» средствами регулирования внешнеэкономических связей и разрешения возникающих в этой сфере споров. [2]
В силу международных договоров и национального законодательства в определении применимого права к спору и в толковании самого термина «право» (или «нормы права») в практике арбитражей имеются значительные отличия от подходов государственных судов. Последние при разрешении дел, осложненных иностранным элементом, всегда руководствуются коллизионными нормами, которые содержатся в соответствующем национальном законодательстве и международных договорах. Например, обязанность российских государственных судов при разрешении споров руководствоваться российскими коллизионными нормами вытекает из положений законодательства об обязанности судей руководствоваться при разрешении дел законодательством России и международными договорами РФ (ст. 11 ГПК РФ, ст. 13 АПК РФ).
Напротив, международные коммерческие арбитражи руководствуются при поиске применимого права теми коллизионными нормами, которые сочтут применимыми. В частности, в п. 1 ст. 1186 ГК РФ сказано, что «особенности определения права, подлежащего применению международным коммерческим арбитражем, устанавливаются законом о международном коммерческом арбитраже». Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» следует ст. VII Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г. и определяет, что «третейский суд разрешает спор в соответствии с такими нормами права, которые стороны избрали в качестве применимых к существу спора.
При отсутствии какого-либо указания сторон третейский суд применяет право, определенное в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми.
Во всех случаях третейский суд принимает решение в соответствии с условиями договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке» (ст. 28).
Автономия воли является определяющим принципом в установлении применимого права арбитражем. Ведь и сами арбитры черпают свою компетенцию из арбитражного соглашения, которое также является выражением принципа автономии воли сторон. Следовательно, арбитры по определению должны уважать выбор сторонами применимого права. То же самое относится к условиям договора и торговым обычаям. Если для российских государственных судов положения об автономии воли и торговых обычаях содержатся в гражданском законодательстве (ст. ст. 5, 1186, 1210 ГК РФ), то для арбитров - в Европейской конвенции 1961 г. и Законе 1993 г.
Как отмечается в официальном комментарии к преамбуле Принципов УНИДРУА, «наблюдается все возрастающая тенденция разрешать сторонам согласовывать «правовые нормы», не являющиеся нормами какого-либо национального права, на котором арбитры должны основывать свое решение». В частности, это предусмотрено п. 1 ст. 28 Типового закона ЮНСИТРАЛ 1985 г. и п. 1 ст. 42 Вашингтонской конвенции 1965 г. И далее: «Руководствуясь этим подходом, стороны свободны выбирать Принципы в качестве «правовых норм», в соответствии с которыми арбитраж будет рассматривать спор с тем, что Принципы будут применяться, исключая какое-либо национальное право», не затрагивая применение лишь сверхимперативных норм международного частного права (ст. 1.4 Принципов).
Данный подход поддерживается также в Резолюции Института международного права об автономии воли в международных контрактах между частными лицами и объединениями 1991 г., в которой наряду с традиционным положением о том, что любой закон, выбранный сторонами, должен быть правом какого-либо государства (ст. 2) в преамбуле говорится, что в отношении арбитражного разбирательства допускается «выбор сторонами и применение норм права иных, нежели нормы конкретного государства».
Норма п. 1 ст. 28 Типового закона ЮНСИТРАЛ 1985 г., предусматривающая, что арбитраж должен решать спор «в соответствии с такими нормами права, которые стороны избрали», рассматривается одними зарубежными авторами как допускающая отсылку к вненациональным нормам, однако строго отвергается другими авторами. В частности, если стороны ссылаются на lex mercatoria или же обычаи и обыкновения международной торговли в качестве применимого права, арбитражи зачастую применяют Принципы УНИДРУА (§ 1 гл. IV).
М.П. Бардина пишет по этому поводу: «МКАС, применяя Принципы УНИДРУА без соглашения сторон, обращался к ним не как к альтернативе выбора подлежащего применению права конкретного государства, а как к положениям, приобретающим характер обычаев делового оборота в международном коммерческом обороте. При этом положения Принципов УНИДРУА применялись не к регулированию прав и обязанностей сторон по договору в целом, а при решении конкретного вопроса, возникавшего в процессе рассмотрения спора, который не регулировался применимым правом, либо для толкования положений международных конвенций. Такое субсидиарное использование Принципов УНИДРУА непосредственно предусмотрено в их преамбуле, где сказано, что они могут использоваться для решения вопроса, возникающего в случае, когда оказывается невозможным установить соответствующую норму применимого права, а также для толкования и восполнения международных унифицированных правовых документов»[3].
А.С. Комаров приводит пример решения одного из федеральных судов США, в котором суд рассматривал вопрос о приведении в исполнение иностранного арбитражного решения. Соглашение сторон предусматривало разрешение споров на основе «общих принципов международного права и обычаях». Арбитраж применил Принципы УНИДРУА в качестве «общих принципов международного права». Ответчик настаивал на том, что арбитраж, применив Принципы УНИДРУА в данной ситуации, вышел за пределы предоставленных ему соглашением сторон полномочий в установлении норм, применимых к существу спора. Суд отвергнул аргументы ответчика и тем самым подтвердил мнение арбитража, что «Принципы УНИДРУА представляют собой источник «общих принципов международного права и обычаев», которые арбитражный суд может использовать даже при отсутствии прямо выраженного согласия сторон на это»[4].
_______
[1] Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) (1994 год) // Международный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 431 – 463.
[2] Подшивалов Т.П. Преддоговорная ответственность в международном частном праве // Международное публичное и частное право. 2009. № 6. С. 32 - 34.
[3] Бардина М.П. Особенности определения права, подлежащего применению международным коммерческим арбитражем // Международное публичное и международное частное право. 2003. № 5. С. 22.
[4] Канашевский В.А. Внешнеэкономические сделки: материально-правовое и коллизионное регулирование. М.: Волтерс Клувер, 2008. С.122-125.
